Заговор красных генералов - Страница 88

— Что это за фонд? Кому он принадлежит?

— По предоставленным брокерами документам, он принадлежит малоизвестному банку «Росс Кредит», расположенному в Цюрихе. Кто им владеет, мы сейчас выясняем через наших европейских представителей.

Глава ФРС выругался. Потом взял себя в руки:

— Сводку по курсам — на стол. Обновлять каждые полчаса. И соедините меня немедленно с президентом федерального резервного банка Нью-Йорка.

Через минуту в трубке раздался зевающий голос его давнего друга:

— Что стряслось, Юджин?

Глава ФРС ничего не стал объяснять. Он просто сухо приказал:

— Джон, как только откроется банк, дай распоряжение немедленно скупать доллары. Немедленно.

И бросил трубку.

До начала банковского дня в Нью-Йорке еще оставался час, когда брокеры, выполнив поручение своего заказчика, покинули стены английских банков. Но оказалось, что у этой истории есть свое продолжение.

Сразу же, как за последним покупателем фунтов в Англии закрылась дверь, во Франции и Швейцарии другие брокеры вышли с предложением покупки долларов за фунты.

С таким предложением они обратились в «Лионский Кредит» и к Большой Тройке в Цюрихе.

Скупка резко подешевевших долларов произошла столь стремительно, что, когда Федеральный резервный банк Нью-Йорка и другие одиннадцать федеральных банков США начали скупать американскую валюту, пока информация об этом дошла в Европу все сделки были практически завершены. И американцы начали, сами того не подозревая, действовать в интересах людей, проведших спекуляцию с валютами. К концу операционного банковского дня на Западе США курс доллара вернулся к старой отметке и даже поднялся на десять процентов.

«Росс Кредит» со своими новыми активами одним решающим шагом сразу вошел в первую мировую сотню коммерческих банков Европы и США, растолкав конкурентов локтями…

Прочитав сводку об операциях с валютой на европейском континенте, разбитую по минутам, глава федеральной резервной системы США сказал своему референту:

— Майкл, тот, кто это все придумал, — сволочь и сукин сын. Но он — организаторский и финансовый гений. Его наглая схема добывания денег и организаторские таланты вне конкуренции. Действия брокеров были выверены до минуты, а подготовка необходимых документов для покупки и продажи валюты продумана до самых незначительных мелочей. Я так понимаю, что юридически все действия этого фонда абсолютно законны и безупречны. Они просто прошли по краю, но ни разу не оступились. Вычислите того, кто это все задумал и реализовал. И предложите ему нашу дружбу. Такие люди нам очень нужны.

Почти в то же время, когда глава ФРС давал поручение своему референту, в Лондоне, в доме, известном под названием «Чатам Хаус», Председатель Совета управляющих «Королевского института международных отношений» — благотворительной организации, специализирующейся на анализе международных отношений, поднял трубку и сказал своему секретарю:

— Срочное задание. Отбросить все дела. Даже отслеживание начинающегося в Советской России XVII съезда ВКП(б). Все выводы наших аналитиков по недавней спекуляции через тридцать шесть часов — на стол. Суммы меня не интересуют. Меня интересует работа средств информации, задействованных при подготовке этой акции. Как получилось, что те вопросы по воздействию на массовое сознание через прессу, радио и в перспективе через телевидение, которые мы пока рассматриваем только в теоретическом плане, кем-то уже успешно реализуются на практике? И соедините меня с президентом «Фонда Рокфеллера» Максом Масоном.

Не дослушав почтительное «будет исполнено, сэр», аккуратно положил трубку. Потом встал и начал задумчиво прохаживаться по кабинету. Он был, как всегда, очень спокоен — оба его сердца бились ритмично и в такт.

За окном в свои права вступало раннее утро 26 января 1934 года…

Я дочитал сводку последних европейских новостей, предоставленную группой Фарады, и покосился на подполковника:

— Читал?

— Конечно, читал… Им пока всем будет не до того, что здесь будет происходить. А когда они снова обратят на нас внимание, то дело будет сделано. И, надеюсь, вряд ли поймут, что произошло.

Я подмигнул старому другу:

— Ну что, Стас. Пора появляться на сцене. Теперь наш явный выход на публику…

Нога недобро улыбнулся краем губ:

— Угу. Будет им цыганочка с выходом…

В большом подземном зале секретного радиоцентра ОГПУ на Шаболовке, рядом с Шуховской башней, к передатчикам которой у службы было свое подключение, царила деловая обстановка. Усиленно вслушивались в эфир радисты, тихо работали за своими столами шифровальщики, в напряженном ожидании пребывали связисты, готовые по первой команде броситься организовывать необходимую связь. За всем происходящим внимательно наблюдали молчаливые сотрудники из ОПЕРОД ОГПУ. Именно из них были организованы три кольца охраны, одно внутреннее и два внешних, незаметных для непосвященных, практически непроходимые для нежелательных гостей, если они попытаются штурмом взять помещения радиоцентра.

За исключением нескольких человек в зале, которые были отделены от остальных непрозрачной снаружи звукоизолирующей перегородкой, для всех сотрудников ОГПУ происходила завершающая фаза операции по уничтожению антисоветского подпольного центра, окопавшегося в самых высших эшелонах власти СССР. Центра, который уже четыре месяца терроризировал страну взрывами и который решил нанести свой смертельный удар по самому святому — съезду ВКП(б). Хорошо отлаженная машина дезинформации иностранного, особого и секретно-политического отделов, повернутая против своих же сотрудников, выполнила свою задачу, и поэтому все происходящее не вызывало у них никаких вопросов.